БЮЛЛЕТЕНЬ

САХАЛИНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

2 квартал 2016 года

Судебная практика по уголовным делам

Наложение ареста на имущество обвиняемого в целях исполнения приговора в части взыскания штрафа, назначаемого в качестве основного наказания, признано незаконным.

Статьями 115 и 165 УПК РФ предусмотрена возможность вынесения судебного решения о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, с целью  обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, взыскания штрафа, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

         По материалам уголовного дела, расследуемого Охинским подразделением дознания МВД России по Сахалинской области, установлено, что В. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного статьей 264.1 УК РФ, санкция которого предусматривает основное наказание в виде штрафа.

На основании ходатайства органа дознания Охинский городской суд наложил арест на имущество, принадлежащее обвиняемому В., обосновав свое решение необходимостью обеспечения исполнения приговора, в том числе в части взыскания штрафа.

Между тем в соответствии с пунктом 5.1. постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2011 года № 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора» при разрешении вопроса о замене штрафа в соответствии с подпунктом «а» пункта 2 статьи 397 УПК РФ следует иметь в виду, что согласно части 5 статьи 46 УПК РФ другим наказанием заменяется только штраф, назначенный в качестве основного наказания. В случае неуплаты штрафа, назначенного в качестве дополнительного наказания, принимаются меры по принудительному взысканию штрафа (статья 103 Федерального закона от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»).

Учитывая, что в случае вынесения обвинительного приговора и назначения В. наказания в виде штрафа меры по принудительному взысканию такового к нему применены быть не могут, поскольку в санкции  статьи 264.1 УК РФ штраф является основным видом наказания, у суда первой инстанции отсутствовали основания для удовлетворения ходатайства дознавателя и наложения ареста на имущество, принадлежащее обвиняемому.

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции переоценил выводы, сделанные Охинским городским судом, и надлежаще применив уголовный закон, своим постановлением от 4 апреля 2016 года отменил незаконное решение, отказав в удовлетворении ходатайства дознавателя.

Совершение преступления в состоянии опьянения может быть признано отягчающим наказание обстоятельством только в случае бесспорного установления судом причинно-следственной связи между опьянением и деянием лица.

Состояние опьянения может быть признано обстоятельством, отягчающим наказание, только в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения и личности виновного (часть 1.1 статьи 63 УК РФ).

По смыслу данной нормы уголовного закона, с учетом положений части 4 статьи 7 УПК РФ, суд, признавая состояние опьянения отягчающим наказание обстоятельством, должен должным образом мотивировать данное решение с указанием обстоятельств, свидетельствующих о связи состояния опьянения с совершением преступления.

По приговору Южно-Сахалинского городского суда У. осужден по части 2 статьи 160 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года в исправительной колонии строгого режима.

В качестве отягчающего его наказание обстоятельства судом признано совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя. Между тем из протокола судебного заседания усматривается, что  вопрос о наличии оснований для признания указанного обстоятельства отягчающим наказанием судом исследован не был.

Кроме того, в нарушение требований закона суд не привел в приговоре каких-либо мотивов, по которым признал установленным факт опьянения осужденного в момент совершения преступления обстоятельством, отягчающим его наказание, не указал конкретные обстоятельства совершения преступления, повышающие общественную опасность деяния и личности осужденного.

Принимая во внимание, что формальная констатация факта нахождения виновного в состоянии опьянения без оценки его влияния на содеянное в силу закона и сформировавшейся на его основе правоприменительной практики недопустима, постановлением суда апелляционной инстанции от 11 апреля 2016 года приговор изменен, это обстоятельство исключено из числа отягчающих наказание осужденного У., назначенное ему лишение свободы смягчено до 1 года 11 месяцев.

Нарушение презумпции невиновности повлекло изменение приговора.

Презумпция невиновности устанавливает, что обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (часть 1 статьи 49 Конституции Российской Федерации, часть 1 статьи 14 УПК РФ).

В соответствии с частью 1 статьи 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Постановленный по результатам судебного разбирательства приговор не может и не должен предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле.

Поронайским городским судом вынесен приговор в отношении А., который осужден по части 3 статьи 30, пункту «г» части 4 статьи 228.1 УК РФ к лишению свободы на длительный срок.

Установив юридически-значимые обстоятельства по делу и сформулировав в описательно-мотивировочной части приговора итоговое обвинение, признанное доказанным, суд первой инстанции указал, что А. совершил преступление совместно с П. и С., полностью раскрыв их биографические данные.

Вместе с тем суд не учел, что граждане П. и С., уголовное дело в отношении которых по этому же факту преступления выделено в отдельное производство, в установленном законом порядке суду не придавались, что исключало возможность указания их фамилий в приговоре с приданием им статуса лиц, совершивших преступление, то есть осужденных.

В этой связи 18 апреля 2016 года судом апелляционной инстанции приговор изменен с исключением из его содержания указания на фамилии П. С. как лиц, виновных в преступлении, с заменой их обозначения формулировкой совершения А. преступления совместно с лицами, уголовное дело в отношении которых выделено в отдельное производство.

Неустановление обязательных для исполнения виновным ограничений свободы, предусмотренных частью 1 статьи 53 УК РФ, восполнено по апелляционному представлению государственного обвинителя.

Постановленным в особом порядке принятия судебного решения приговором Охинского городского суда Л. признан виновным и осужден по части 1 статьи 222 УК РФ к ограничению свободы на срок 6 месяцев с установлением ряда ограничений, предусмотренных частью 1 статьи 53 УК РФ.

В соответствии с названной нормой Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания в виде ограничения свободы в приговоре осужденному должны быть обязательно установлены ограничение на изменение места жительства или пребывания без согласия уголовно-исполнительной инспекции и ограничение на выезд за пределы территории соответствующего муниципального образования.

Несмотря на это в приговоре суд указанное ограничение не установил, чем неправильно применил уголовный закон.

Принимая во внимание, что вопрос об установлении осужденному в порядке части 1 статьи 53 УК РФ ограничения в виде изменения места жительства или пребывания без согласия уголовно-исполнительной инспекции и ограничение на выезд за пределы территории соответствующего муниципального образования был поднят в рамках апелляционного представления государственного обвинителя, который в соответствии с частью 1 статьи 389.24 УПК РФ входит в строго ограниченный круг участников уголовного судопроизводства, уполномоченных требовать ухудшения положения виновного, апелляционным постановлением Сахалинского областного суда от 11 мая 2016 года приговор был изменен с довменением Л. приведенной безальтернативной обязанности.

Внесенные в Уголовный кодекс Российской Федерации улучшающие положение осужденных изменения всегда предполагают их реальное применение, которое, например, может выражаться в смягчении наказания по общим правилам его назначения.

8 ноября 2005 года Сахалинским областным судом М. осужден по пункту «в» части 4 статьи 162 УК РФ к лишению свободы на срок 9 лет; пунктам «ж», «з» части 2 статьи 105 УК РФ к лишению свободы на срок 14 лет 3 месяца; по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний (часть 3 статьи 69 УК РФ) к лишению свободы на срок 17 лет 5 месяцев в исправительной колонии строгого режима.

14 мая 2015 года осужденный обратился в Смирныховский районный суд с ходатайством о привидении его приговора в соответствие с улучшающими положение изменениями, внесенными в УК РФ, в удовлетворении которого отказано.

В апелляционном порядке постановление не обжаловалось.

         В соответствии со статьей 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость. Если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом.

По буквальному смыслу части 1 статьи 10 УК РФ закон, улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу и подлежит применению в конкретном деле независимо от стадии судопроизводства и от того, в чем выражается такое улучшение - в отмене квалифицирующего признака преступления, снижении нижнего и (или) верхнего пределов санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, изменении в благоприятную для осужденного сторону правил его общей части, касающихся назначения наказания, или в чем-либо ином. При приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом подлежат применению все установленные Уголовным Кодексом РФ в редакции этого закона правила, как общие, так и специальные, в соответствии с которыми вопрос о наказании разрешается при постановлении приговора (правовая позиция Конституционного Суда РФ, изложенная в пункте 3.1 его Постановления от 20 апреля 2006 года № 4-П).

Федеральным законом от 29 июня 2009 года № 141-ФЗ статья 62 УК РФ изложена в новой редакции, согласно которой при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами «и» и (или) «к» части 1 статьи 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Решая вопрос о приведении приговора в соответствие с изменениями, внесенными в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 29 июня 2009 года № 141-ФЗ, суд первой инстанции указал, что в действиях виновного установлены смягчающие наказание обстоятельства, в том числе предусмотренная пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ явка с повинной, которая вследствие отсутствия обстоятельств, предусмотренных статьей 63 УК РФ, при назначении наказания обусловила применение правила статьи 62 УК РФ.

В этой связи в редакции уголовного закона, действовавшей на день совершения преступления и постановления приговора, максимальный срок лишения свободы, который мог быть определен виновному, не мог превышать три четверти максимального срока лишения свободы, предусмотренного санкцией части 4 статьи 162 УК РФ, и фактически был назначен в этих пределах.

Принимая решение об оставлении ходатайства М. без удовлетворения, суд указал, что оснований для смягчения наказания, назначенного по пункту «в» части 4 статьи 162 УК РФ, не имеется, поскольку назначенное судом лишение свободы на срок 9 лет не превышает двух третей максимального срока лишения свободы, предусмотренного санкцией данной нормы Уголовного кодекса РФ.

Вместе с тем, приходя к такому выводу, Смирныховский районный суд не учел, что наличие уголовного закона, улучшающего положение осужденного, всегда предполагает его реальное применение, которое, например, может выражаться в смягчении наказания по общим правилам его назначения.

Принимая во внимание, что при рассмотрении ходатайства М. вопрос о приведении его приговора в соответствие с изменениями, внесенными в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 29 июня 2009 года № 141-ФЗ, фактически обсуждался, но своего положительного разрешения не нашел вследствие неправильного толкования уголовного закона, учитывая все обстоятельства дела, президиум Сахалинского областного суда постановление от 17 июня 2016 года изменил, назначенное осужденному наказание смягчил, в том числе и итоговое, назначенное по правилам части 3 статьи 69 УК РФ.

Принятые в досудебной стадии уголовного судопроизводства решения должностного лица, затрудняющие доступ граждан к правосудию, образуют предмет судебного контроля в предусмотренной статьей 125 УПК РФ процедуре.

15 сентября 2015 года Е. обратилась в Охинский городской суд с жалобой в порядке статьи 125 УПК РФ на решение заместителя руководителя СО по г. Оха СУ СК РФ по Сахалинской области П. об отказе в регистрации сообщения о преступлении.

Постановлением суда первой инстанции от 15 сентября 2015 года жалоба заявительницы оставлена без рассмотрения.

По материалам судебного производства было установлено, что в заявлении о преступлении, направленном в СО по г. Оха СУ СК РФ по Сахалинской области, Е. подняла вопрос об уголовном преследовании следователя СО ОМВД России по ГО «Охинский» С., нарушившей закон в ходе расследования уголовного дела в отношении заявительницы.

Со ссылкой на положения 20-го пункта «Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета РФ» от 11 октября 2012 года № 72, согласно которому заявления и обращения, не содержащие сведений об обстоятельствах, указывающих на признаки преступления, не подлежат регистрации в книге регистрации сообщений о преступлениях и не требуют процессуальной проверки в порядке, предусмотренном статьями 144 – 145 УПК РФ, заявление Е. было оставлено без занесения в заведенную в СО по г. Оха СУ СК РФ по Сахалинской области книгу регистрации сообщений о преступлениях, а также без процессуальной проверки с направлением в ее адрес письменного ответа от 4 сентября 2015 года № 8ж-2014.

Данный ответ заявитель обжаловала в Охинский городской суд в порядке статьи 125 УПК РФ, утверждая, что ее доступ к правосудию ограничен.

В силу части 3 статьи 29 УПК РФ суд правомочен в ходе досудебного производства рассматривать жалобы на действия (бездействие) и решения прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя в случаях и порядке, которые предусмотрены статьей 125 УПК РФ.

По правилам статьи 125 УПК РФ обжалуются препятствующие доступу к осуществлению правосудия или нарушающие конституционные права действия (бездействие) и решения перечисленных в этой норме закона должностных лиц, полномочия которых связаны с осуществлением уголовного преследования в досудебном производстве по уголовному делу.

В соответствии с пунктом 7 постановления Пленума ВС РФ от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» в ходе предварительной подготовки к судебному заседанию судья выясняет, подсудна ли жалоба данному суду, подана ли она надлежащим лицом, имеется ли предмет обжалования в соответствии со статьей 125 УПК РФ.

Оставляя жалобу Е. без рассмотрения, а по сути, отказывая в ее принятии к своему производству, суд первой инстанции указал, что 31 марта 2015 года Охинским городским судом Е. осуждена по части 2 статьи 160 УК РФ к лишению свободы на срок 4 года 6 месяцев, что препятствует рассмотрению обращения по существу (исключает предмет оспаривания), поскольку производство по уголовному делу закончено, итоговая правовая оценка всем доказательствам дана.

Дополнительным основанием в пользу решения об отказе в принятии жалобы к производству стал вывод суда о том, что доследственная  проверка по заявлению Е. еще продолжается, так как ее заявление в порядке статьи 124 УПК РФ направлено в СО ОМВД России по ГО «Охинский».

В Определении от 25 декабря 2008 года № 876-О-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что положения статьи 125 УПК РФ прямо предусматривают право участников уголовного судопроизводства обжаловать в судебном порядке решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, и не предполагают произвольных действий правоприменителя, каким-либо образом ограничивающих это право.

В пункте 2 постановления Пленума от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» Верховный Суд Российской Федерации разъяснил, что в указанной процессуальной процедуре оспариванию также подлежат решения и действия (бездействие) должностных лиц, принятые на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, если они могут затруднить доступ граждан к правосудию.

К затрудняющим доступ граждан к правосудию следует относить такие действия (бездействие) либо решения должностных лиц, ограничивающие права граждан на участие в досудебном производстве по уголовному делу, которые создают гражданину препятствие для дальнейшего обращения за судебной защитой нарушенного права. К ним относятся, например, отказ в приеме сообщения о преступлении либо бездействие при проверке этих сообщений.

Таким образом, при принятии решения о возможности рассмотрения жалобы Е. по существу, изложенные в ней доводы о незаконности решения должностного лица СО по г. Охе СУ СК РФ по Сахалинской области П. с точки зрения правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации, указанных разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, а также с учетом рамок судебного контроля, установленных законом для данной стадии уголовного судопроизводства, вне зависимости от наличия вступившего в законную силу обвинительного приговора по уголовному делу в отношении заявителя, в настоящее время претендующего на статус потерпевшего, судом первой, а затем и апелляционной инстанций оценены не были.

Исследованными материалами судебного производства подтверждалось, что после отказа в его фиксации в книге регистрации сообщений о преступлениях СО по г. Оха СУ СК РФ по Сахалинской области сообщение Е. о преступлении в отношении С. в порядке статьи 124 УПК РФ направлялось в ОМВД России по ГО «Охинский».

Приходя к выводу о том, что доследственная проверка по заявлению Е. продолжается, ограничивая возможность задействования процедуры судебного контроля, суд первой инстанции не учел, что доследственная проверка, как вид деятельности, предшествующий возбуждению уголовного дела, подразумевает наличие повода и оснований для ее инициирования.

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 140 УПК РФ поводом для возбуждения уголовного дела, а следовательно, и для доследственной проверки служит заявление о преступлении, зарегистрированное в установленном законом порядке.

В рассматриваемом случае производство по заявлению Е., которое могло бы привести к принятию одного из решений, предусмотренных частью 1 статьи 145 УПК РФ, было пресечено отказом в регистрации заявления, а значит, доследственная проверка начата не была. Решение о передаче сообщения о подследственности в порядке, предусмотренном пунктом 3 части 1 статьи 145 УПК РФ, П. не принималось, при том, что решение о переадресации заявления для разрешения (дачи ответа) по правилам статьи 124 УПК РФ последствий, порождаемых доследственной проверкой, не образует.

Ошибочность вывода суда о продолжении процедуры доследственной проверки обусловлена также и тем, что существо заявления Е. свидетельствует о нарушении органом следствия в лице сотрудника ОМВД России по ГО «Охинский» закона при производстве по уголовному делу, проверка которого, в силу пункта 7 части 3 статьи 151 УПК РФ, выходит за пределы полномочий данного правоохранительного органа, а свойственна подразделению СК РФ по Сахалинской области, отказавшемуся квалифицировать заявление в качестве сообщения о преступлении.

Учитывая ошибочность решения суда первой инстанции, президиум Сахалинского областного суда 15 апреля 2016 года отменил состоявшееся постановление, материалы судебного производства направил на новое рассмотрение в Охинский городской суд в ином составе со стадии решения вопроса о принятии жалобы Е. к производству.

 Не подлежат ограничению предусмотренные УПК РФ дополнительные гарантии прав несовершеннолетних лиц, не достигших 16-летнего возраста, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений небольшой – средней тяжести впервые, направленные на пресечение возможности их помещения под стражу.

Постановлением Макаровского районного суда по ходатайству органа предварительного расследования не достигшему 16-летнего возраста - несовершеннолетнему Б., подозреваемому в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 161 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. К несовершеннолетнему подозреваемому или обвиняемому заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, а в исключительных случаях – в совершении преступления средней тяжести (части 1 и 2 статьи 108 УПК РФ).

В соответствии с пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 года № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и уголовного наказания несовершеннолетних» и пунктом 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» избрание меры пресечения в виде заключения под стражу не допускается в отношении несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, который подозревается или обвиняется в совершении преступлений небольшой или средней тяжести впервые, а также в отношении остальных несовершеннолетних, совершивших преступления небольшой тяжести впервые.

Заключая подозреваемого под стражу, в своем постановлении суд первой инстанции указал, что избранная в отношении его 22 сентября 2015 года мера воспитательного воздействия за совершенные преступления не привела к достижению целей ее избрания и не обеспечила надлежащее поведение подозреваемого; сведения, отрицательно характеризующие Б., отсутствие регистрации по месту жительства в Макаровском районе, нарушение ранее избранной меры воспитательного воздействия являются исключительными обстоятельствами, дающими основание полагать, что Б., находясь на свободе, может продолжить заниматься преступной деятельностью, воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Однако, принимая решение, суд не учел, что органом дознания Б. подозревается в совершении впервые и в возрасте до 16 лет относящегося к категории средней тяжести преступления, предусмотренного частью 1 статьи 161 УК РФ. В силу части 6 статьи 88 УК РФ Б. не может быть назначено наказание в виде лишения свободы, что исключало возможность не только избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу, но и задержания по правилам, предусмотренным статьями 91 и 92 УПК РФ.

В этой связи апелляционным постановлением Сахалинского областного суда от 16 мая 2016 года решение Макаровского районного суда отменено, ходатайство органа дознания оставлено без удовлетворения. Из-под стражи Б. освобожден.

Неправильное определение уголовно-процессуального статуса заявителя повлекло изменение постановления об оплате труда адвоката.

Реализуя свое право на оспаривание в предусмотренном статьей 125 УПК РФ порядке судебного контроля постановления органа дознания об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенного в отношении гражданина С. по заявлению о клевете, претендуя на статус потерпевшего в уголовном деле, на возбуждении которого он настаивал, Р. обратился в Южно-Сахалинский городской суд.

         По итогам рассмотрения жалобы судом принято решение о прекращении производства по ее существу, поскольку предмет судебного разбирательства утратил свою актуальность; в апелляционном порядке постановление не обжаловалось.

В процессе рассмотрения жалобы суд принял решение о назначении Р. адвоката, функции которого по его же поручению на основании удостоверения и ордера стала осуществлять адвокат Сахалинской адвокатской палаты Г.

По окончании рассмотрения жалобы, адвокат обратилась в суд с заявлением, в котором просила оплатить ее труд за представление интересов заявителя в заседаниях суда в размере 2 475 рублей, которое в этот же день председательствующим удовлетворено; без задействования процедуры обсуждения указанного вопроса с участием сторон судья постановил взыскать с Р. в доход федерального бюджета в порядке регресса процессуальные издержки в обозначенном размере.

В соответствии с пунктом 5 части 2 статьи 131 УПК РФ к процессуальным издержкам относятся суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению.

Процессуальные издержки взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета (часть 1 статьи 132 УПК РФ).

Существо постановления Южно-Сахалинского городского суда, вынесенного в связи с жалобой Р., поданной в порядке статьи 125 УПК РФ, свидетельствовало о том, что на момент ее подачи, а также по итогам рассмотрения, выразившимся в прекращении судебного производства с оставлением без оценки доводов, изложенных в обращении, Р. претендовал на статус потерпевшего, поскольку обжаловал постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении гражданина С., который, как утверждал заявитель, его оклеветал.

Рассчитывая на возбуждение уголовного дела, Р. придавал себе статус потерпевшего, что требовало от суда, постановившего оспариваемое решение, распространить на заявителя в период рассмотрения его жалобы положения статьи 42 УПК РФ, регламентирующие права и обязанности потерпевшего.

Потерпевший вправе иметь представителя (пункт 8 части 2 статьи 42 УПК РФ), функции которого также может осуществлять и адвокат;  бремя материальных затрат, связанных с его участием в заседаниях суда, лежит на потерпевшем.

В определенных взаимосвязью положений пункта 1.1. части 2 статьи 131 УПК РФ и части 1 статьи 132 УПК РФ случаях обязанность по возмещению расходов потерпевшего может быть возложена на осужденного, то есть лицо, признанное  виновным в установленном законом порядке, что в рассматриваемой ситуации неприменимо.

Таким образом, из системного толкования приведенных норм уголовного-процессуального закона следует, что назначение Р. адвоката и взыскание с него процессуальных издержек являлось невозможным, поскольку, инициировав процедуру назначения защитника заявителю, обязанность по оказанию юридической помощи которому на государство возложена не была, суд первой инстанции проигнорировал императивные правила, предусмотренные статьями 42, 131 и 132 УПК РФ, допустив, во-первых, подмену процессуального положения лица, обусловленного смыслом поданной в предусмотренной статьей 125 УПК РФ процедуре жалобы и оспоренного постановления органа дознания, а, во-вторых, оснований назначения адвоката и, как следствие, порядка возмещения процессуальных издержек, образовавшихся в связи с его необоснованным вовлечением в разбирательство.

Принимая во внимание отсутствие правовых оснований для возложения на заявителя обязанности по возмещению процессуальных издержек в связи с ошибочным назначением адвоката в его интересах, постановлением президиума Сахалинского областного суда от 3 июня 2016 года постановление суда об оплате труда адвоката Г. изменено с исключением из его резолютивной части указания о взыскании с Р. в доход федерального бюджета процессуальных издержек по правилам регресса.

Предусмотренная статьей 130 УПК РФ процедура восстановления пропущенного по уважительной причине срока на апелляционное оспаривание приговора суда направлена не на ограничение, а на защиту прав участников уголовного судопроизводства. 

19 мая 2015 года Южно-Сахалинским городским судом Р. осужден по пункту «г» части 4 статьи 228.1 УК РФ к лишению свободы на срок 11 лет; по части 2 статьи 228 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года; на основании части 3 статьи 69 УК РФ осужденному назначено лишение свободы на срок 11 лет 6 месяцев в исправительной колонии строгого режима.

         18 июня 2015 года в Южно-Сахалинский городской суд от защитника И., допущенной к участию в уголовном деле наряду с адвокатом в соответствии с частью 2 статьи 49 УПК РФ, поступила апелляционная жалоба на приговор, датированная 4 июня 2015 года, в которой содержалась просьба о восстановлении пропущенного срока на оспаривание решения суда.

         Постановлением Южно-Сахалинского городского суда от 19 июня 2015 года ходатайство И. оставлено без удовлетворения, с чем согласился и суд апелляционной инстанции, отклонивший своим постановлением от 12 октября 2015 года жалобу осужденного, настаивавшего на восстановлении указанного срока.

В течение 5 суток со дня провозглашения приговора его копии вручаются осужденному или оправданному, его защитнику и обвинителю (статья 312 УПК РФ); право апелляционного обжалования приговора также принадлежит защитникам осужденного (часть 1 статьи 389.1 УПК РФ).

В соответствии с частью 1 статьи 389.4 УПК РФ апелляционная жалоба на приговор может быть подана в течение 10 суток со дня постановления приговора; апелляционные жалоба, представление, поданные с пропуском срока, оставляются без рассмотрения (часть 3 статьи 389.4 УПК РФ).

Из части 1 статьи 389.5 УПК РФ следует, что в случае пропуска срока апелляционного обжалования по уважительной причине лица, имеющие право подать апелляционные жалобу, могут ходатайствовать перед судом, постановившим приговор, о восстановлении пропущенного срока.

Пропущенный по уважительной причине срок должен быть восстановлен на основании постановления судьи, в производстве которого находится уголовное дело (часть 1 статьи 130 УПК РФ).

Часть 1 статьи 389.5 УПК РФ,  устанавливающая в развитие части 1 статьи 130 УПК РФ право участников уголовного судопроизводства, а также иных заинтересованных лиц на восстановление пропущенного по уважительной причине срока апелляционного обжалования судебного решения, направлена не на ограничение, а на защиту прав участников уголовного судопроизводства (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 июня 2011 года № 800-О-О, от 11 мая 2012 года № 642-О, от 25 сентября 2014 года № 2208-О, от 24 марта 2015 года № 489-О и от 27 октября 2015 года № 2337-О).  

Решение суда, принимаемое по результатам изучения ходатайства о восстановлении пропущенного срока, должно в силу требований части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации быть законным, обоснованным и мотивированным.

По материалам уголовного дела было установлено, что копия приговора Южно-Сахалинского городского суда от 19 мая 2015 года защитником И. была получена 28 мая 2015 года - спустя 9 дней после постановления приговора.

Апелляционная жалоба И., датированная и направленная в Сахалинский областной суд 4 июня 2015 года, то есть в течение 10 суток со дня получения копии приговора, поступила в Южно-Сахалинский городской суд 18 июня 2015 года.

Наряду с доводами о несогласии с приговором в жалобе защитник заявила ходатайство о восстановлении пропущенного срока его обжалования, мотивировав свою просьбу фактом несвоевременного вручения копии этого решения суда.

Отказывая в удовлетворении ходатайства, суд первой инстанции указал, что срок оспаривания приговора И. пропущен без уважительных причин, однако суждения о том, в связи с чем же эти причины являются неуважительными и почему факт несвоевременного вручения И. копии приговора суда не оказал негативного влияния на пропуск ею указанного срока, за исключением не основанного на законе вывода о наличии у защитника профессиональных познаний в области юриспруденции, не позволяющих вести речь об уважительности пропуска указанного срока, в постановлении суда первой инстанции приведены не были; оставлено это обстоятельство без внимания и судом апелляционной инстанции.

Учитывая изложенное, а также цели обеспечения конституционно-правовых и международно-обусловленных прав осужденного, своим постановлением от 3 июня 2016 года суд кассационной инстанции отменил апелляционное постановление Сахалинского областного суда от 12 октября 2015 года и направил материалы уголовного дела с апелляционной жалобой Р. на постановление Южно-Сахалинского городского суда от 19 июня 2015 года на новое апелляционное рассмотрение.

Судебная практика по гражданским делам

Положения пункта 3 статьи 16.1 Закона об ОСАГО о штрафе за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего применяются, если страховой случай наступил 01 сентября 2014 года и позднее. К спорам, возникшим по страховым случаям, наступившим до 01 сентября 2014 года, подлежат применению положения пункта 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей.

17 января 2014 года произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате чего принадлежащий Ш. автомобиль получил механические повреждения. Признав произошедшее страховым случаем, общество с ограниченной ответственностью «Росгосстрах» выплатило Ш. страховое возмещение в сумме 22 748 рублей. 

Решением Южно-Сахалинского городского суда от 10 февраля 2015 года с общества с ограниченной ответственностью «Росгосстрах» в пользу Ш. взыскано в счёт возмещения ущерба, причинённого в результате данного дорожно-транспортного происшествия, 69 831 руб., штраф и судебные расходы.

Поскольку страховое возмещение в добровольном порядке выплачено страховщиком не в полном объёме, Ш. обратилась в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Росгосстрах» о взыскании неустойки, компенсации морального вреда и штрафа.

Решением Южно-Сахалинского городского суда от 22 сентября 2015 года с общества с ограниченной ответственностью «Росгосстрах» в пользу Ш. взыскана неустойка в сумме 52 140 рублей, компенсация морального вреда в размере 3 000 рублей и штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 50% от суммы, присуждённой судом в пользу потребителя, в сумме 27 570 рублей.

При взыскании с ответчика штрафа суд руководствовался положениями пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», согласно которым при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортёра) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присуждённой судом в пользу потребителя.

Отменяя решение суда первой инстанции в части взыскания с ответчика штрафа, судебная коллегия по гражданским делам Сахалинского областного суда пришла к выводу о том, что к данному правоотношению подлежат применению положения пункта 3 статьи 16.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Закон об ОСАГО), поскольку обращение истца о взыскании неустойки (убытков) направлено ответчику 26 мая 2015 года, а до этого момента такое требование страховщику не предъявлялось.

Пунктом 3 статьи 16.1 Закона об ОСАГО предусмотрено, что при удовлетворении судом требований потерпевшего – физического лица об осуществлении страховой выплаты суд взыскивает со страховщика за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего штраф в размере пятидесяти процентов от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определённой судом, и размером страховой выплаты, осуществлённой страховщиком в добровольном порядке.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 64 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 года №2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», при исчислении размера штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего суммы неустойки (пени), финансовой санкции, денежной компенсации морального вреда, а также иные суммы, не входящие в состав страховой выплаты, не учитываются (пункт 3 статьи 16.1 Закона об ОСАГО).

Поскольку в рамках данного спора вопрос о страховом возмещении не разрешался, судебная коллегия, отменив решение суда в части взыскания с общества с ограниченной ответственностью «Росгосстрах» в пользу Ш. штрафа в размере 27 570 рублей, приняла новое решение, которым Ш. в удовлетворении требования о взыскании штрафа отказано.

Между тем суд апелляционной инстанции не учёл разъяснения, содержащиеся в пункте 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 года № 2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в соответствии с которыми положения пункта 3 статьи 16.1 Закона об ОСАГО о штрафе за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего применяются, если страховой случай наступил 01 сентября 2014 года и позднее. К спорам, возникшим по страховым случаям, наступившим до 01 сентября 2014 года, подлежат применению положения пункта 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей.

Так как страховой случай наступил 17 января 2014 года, суд первой инстанции правильно применил к спорному правоотношению требования пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», взыскав с ответчика в пользу истца штраф в размере пятидесяти процентов от присуждённой судом суммы.

В связи с изложенным, президиум Сахалинского областного суда отменил апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Сахалинского областного суда от 15 декабря 2015 года об отказе Ш. в удовлетворении требования о взыскании штрафа с оставлением без изменения в этой части решения Южно-Сахалинского городского суда от 22 сентября 2015 года. 

Управляющая организация становится исполнителем коммунальной услуги для потребителей только после заключения соответствующего договора с ресурсоснабжающей организацией. В отсутствие такого договора к предоставлению коммунальной услуги приступает ресурсоснабжающая организация, которая и становится исполнителем коммунальной услуги.

         Н. на праве собственности принадлежит квартира в многоквартирном доме, управление которым осуществляет управляющая организация.

Решением мирового судьи судебного участка № 19 Холмского района Сахалинской области от 18 августа 2015 года, оставленным без изменения апелляционным определением Холмского городского суда от 10 декабря 2015 года, МУП «Тепло» отказано в удовлетворении иска о взыскании с Н. задолженности по оплате отопления, образовавшейся в связи с неисполнением ответчиком обязанности по оплате данной коммунальной услуги.

В силу части 4 статьи 154 Жилищного кодекса Российской Федерации плата за коммунальные услуги включает в себя плату за тепловую энергию.

Статьёй 155 Жилищного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 04 июня 2011 года № 123-ФЗ, действовавшей до 30 июня 2015 г.) предусмотрено, что собственники помещений в многоквартирном доме, в котором не созданы товарищество собственников жилья либо жилищный кооператив или иной специализированный потребительский кооператив и управление которым осуществляется управляющей организацией, плату за жилое помещение и коммунальные услуги вносят этой управляющей организации, за исключением случая, предусмотренного части 7.1 настоящей статьи (часть 7).

На основании решения общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме собственники помещений в многоквартирном доме и наниматели жилых помещений в данном доме могут вносить плату за все или некоторые коммунальные услуги (за исключением коммунальных услуг, потребляемых при использовании общего имущества в многоквартирном доме) ресурсоснабжающим организациям (часть 7.1).

Отказывая в удовлетворении требования о взыскании с ответчика задолженности по оплате отопления за период с 31 марта 2014 года до 01 октября 2014 года, мировой судья исходил из того, что МУП «Тепло», как ресурсоснабжающая организация, в отсутствие решения общего собрания собственников о внесении платы за коммунальные услуги непосредственно ресурсоснабжающим организациям не вправе начислять и взимать с ответчиков плату за отопление. Суд апелляционной инстанции с этим выводом суда согласился.

Отменяя судебные постановления, президиум Сахалинского областного суда указал на неправильное применение судами норм материального права.

В соответствии со статьёй 153 Жилищного кодекса Российской Федерации собственники жилых помещений обязаны своевременно и полностью вносить плату за жилое помещение и коммунальные услуги с момента возникновения права собственности на жилое помещение.

Пункт 8 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утверждённых Постановлением Правительства Российской Федерации от 06 мая 2011 года № 354 (далее - Правила предоставления коммунальных услуг), предусматривает, что исполнителем коммунальных услуг может выступать лицо из числа лиц, указанных в пунктах 9 и 10 данных Правил (то есть, как управляющая, так и ресурсоснабжающая организации). При этом период времени, в течение которого указанное лицо обязано предоставлять коммунальные услуги потребителям и вправе требовать от потребителей оплаты предоставленных коммунальных услуг, подлежит определению в соответствии с пунктами 14 - 17 Правил.

Согласно пункту 14 Правил предоставления коммунальных услуг управляющая организация, выбранная в установленном жилищным законодательством Российской Федерации порядке для управления многоквартирным домом, приступает к предоставлению коммунальных услуг потребителям в многоквартирном доме с даты, указанной в решении общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме о выборе управляющей организации, или с даты заключения договора управления многоквартирным домом, в том числе с управляющей организацией, выбранной органом местного самоуправления по итогам проведения открытого конкурса, но не ранее даты начала поставки коммунального ресурса по договору о приобретении коммунального ресурса, заключённому управляющей организацией с ресурсоснабжающей организацией.

В силу пункта 30 Правил предоставления коммунальных услуг договор, содержащий положения о предоставлении коммунальных услуг, заключённый путём совершения потребителем конклюдентных действий, считается заключённым потребителем с соответствующим исполнителем с даты начала предоставления коммунальных услуг таким исполнителем, указанной в пунктах 14, 15, 16 и 17 данных Правил.

Подпунктом «б» пункта 17 Правил предоставления коммунальных услуг предусмотрено, что ресурсоснабжающая организация, для которой в соответствии с законодательством Российской Федерации о водоснабжении, водоотведении, электроснабжении, теплоснабжении, газоснабжении заключение договора с потребителем является обязательным, приступает к предоставлению коммунальной услуги соответствующего вида собственникам и пользователям помещений в многоквартирном доме, в котором не выбран способ управления либо способ управления выбран, но не наступили события, указанные в пунктах 14 и 15 данных Правил, со дня возникновения права собственности на помещение, со дня предоставления жилого помещения жилищным кооперативом, со дня заключения договора найма, со дня заключения договора аренды, если иной срок не установлен законодательством Российской Федерации о водоснабжении, водоотведении, электроснабжении, теплоснабжении, газоснабжении, или со дня прекращения ранее выбранного способа управления многоквартирным домом до дня начала предоставления коммунальных услуг управляющей организацией либо товариществом или кооперативом, указанных в пунктах 14 или 15 настоящих Правил.

Части 7 и 7.1 статьи 155 Жилищного кодекса Российской Федерации закрепляют возможность внесения платы за коммунальные услуги либо управляющей организации, либо ресурсоснабжающим организациям.

Таким образом, по смыслу приведённых норм материального права в их взаимосвязи, управляющая компания становится исполнителем коммунальной услуги для потребителей только после заключения соответствующего договора с ресурсоснабжающей организацией. В отсутствие такого договора к предоставлению коммунальной услуги приступает ресурсоснабжающая организация, которая и становится исполнителем коммунальной услуги.

Вместе с тем, если управляющая организация фактически приступила к управлению общим имуществом многоквартирного дома во исполнение решения общего собрания собственников помещений и из представленных письменных доказательств следует, что собственники помещений вносят плату за коммунальные услуги управляющей организации, а ресурсоснабжающая организация выставляет последней счета за поставку соответствующего ресурса, отношения между управляющей организацией и ресурсоснабжающей организацией в соответствии с пунктом 1 статьи 162 Гражданского кодекса Российской Федерации могут быть квалифицированы как фактически сложившиеся договорные отношения по снабжению ресурсом по присоединённой сети. В подобной ситуации управляющая организация может быть признана выполняющей функции исполнителя коммунальных услуг в соответствии с пунктом 14 Правил предоставления коммунальных услуг.

Кроме того, при установлении оснований для снижения размера платы за услугу теплоснабжения следует учитывать положения пункта 103 Правил предоставления коммунальных услуг, в соответствии с которыми для возложения на ресурсоснабжающую организацию обязанности по перерасчёту платы за коммунальную услугу (вплоть до полного освобождения от неё), помимо установления нарушения температурного режима в жилом помещении потребителя, необходимо выяснить, лежит ли на ней обязанность по обслуживанию внутридомовых инженерных систем, а если таковая отсутствует - установить нарушение качества коммунальной услуги до границы раздела элементов внутридомовых инженерных систем и централизованных сетей инженерно-технического обеспечения. При этом факт такого нарушения должен быть установлен и зафиксирован в порядке, установленном разделом Х Правил предоставления коммунальных услуг.

Данные обстоятельства, являющиеся юридически значимыми для правильного разрешения спора, остались без исследования и оценки суда, в связи с чем, дело направлено на новое рассмотрение.

Демонтаж радиаторов системы отопления, произведённый без разрешения компетентного органа, не является основанием для освобождения потребителя от внесения платы за теплоснабжение, в том числе поставленное на общедомовые нужды.

Ш. является собственником жилого помещения, расположенного в многоквартирном жилом доме.

Решением Холмского городского суда от 21 августа 2015 года муниципальному унитарному предприятию (далее – МУП) «Тепло» отказано в удовлетворении требования о взыскании с Ш. задолженности по оплате отопления.

Между тем судом не учтено следующее.

Плата за жилое помещение для собственника помещения в многоквартирном доме включает в себя плату за содержание и ремонт жилого помещения (включающую плату за услуги и работы по управлению многоквартирным домом, содержанию, текущему и капитальному ремонту общего имущества в многоквартирном доме) и плату за коммунальные услуги (часть 2 статьи 154 Жилищного кодекса Российской Федерации).

Судом установлено, что жилой дом, в котором расположена спорная квартира, оборудован системой центрального теплоснабжения, однако в принадлежащей Ш. квартире радиаторы демонтированы, стояки заизолированы, установлено автономное отопление.

Постановлением Правительства Российской Федерации № 306 от 23 мая 2006 года утверждены Правила установления и определения нормативов потребления коммунальных услуг, пунктом 4 которых предусмотрено, что при определении нормативов потребления коммунальных услуг учитываются следующие конструктивные и технические параметры многоквартирного дома или жилого дома: в отношении холодного и горячего водоснабжения – этажность, износ внутридомовых инженерных систем, вид системы теплоснабжения, вид системы горячего водоснабжения, оснащённость жилых помещений водоразборными устройствами и санитарно-техническим оборудованием, а также наличие изолированных (неизолированных) стояков и (или) полотенцесушителей (подпункт «а»); в отношении отопления – материал стен, крыши, объём жилых помещений, площадь ограждающих конструкций и окон, износ внутридомовых инженерных систем (подпункт «д»).

При этом, в соответствии с пунктом 26 данных Правил, в норматив потребления коммунальной услуги по отоплению в жилых помещениях включается расход тепловой энергии для обеспечения температурного режима жилых помещений с учётом требований к качеству данной коммунальной услуги, установленных правилами предоставления коммунальных услуг.

Раздел IХ Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утверждённых Постановлением Правительства РФ от 06 мая 2011 года № 354 (далее - Правила предоставления коммунальных услуг), в качестве оснований для изменения размера платы за коммунальные услуги указывает только на предоставление коммунальных услуг ненадлежащего качества и (или) с перерывами, превышающими установленную продолжительность, а также на перерывы в предоставлении коммунальных услуг для проведения ремонтных и профилактических работ в пределах установленной продолжительности перерывов.

Кроме того, в силу пункта 40 Правил предоставления коммунальных услуг потребитель коммунальной услуги по отоплению вносит плату за эту услугу совокупно без разделения на плату за потребление указанной услуги в жилом (нежилом) помещении и плату за её потребление на общедомовые нужды.

Анализ приведённых правовых норм позволяет сделать вывод о том, что отсутствие приборов отопления основанием для освобождения от внесения платы за теплоснабжение, в том числе поставленное на общедомовые нужды, не является, чего суд первой инстанции не учёл.

Отменяя решение суда и взыскивая с Ш. в пользу МУП «Тепло» задолженность по оплате теплоснабжения, судебная коллегия пришла к верному выводу о том, что ответчик, как собственник жилого помещения, обязан выполнять возложенную на него законом обязанность по внесению платы за оказанные услуги по теплоснабжению, в том числе мест общего пользования многоквартирного жилого дома, и об отсутствии правовых оснований для освобождения его от этой обязанности.

Кроме того, следует учитывать, что Правила предоставления коммунальных услуг содержат прямой запрет потребителю на самовольный демонтаж или отключение обогревающих элементов, предусмотренных проектной и (или) технической документацией на многоквартирный или жилой дом (пункт 35).

Запрет на переоборудование жилых помещений (включающее в себя и перенос нагревательных приборов) без получения разрешения соответствующих органов в установленном порядке и согласования с соответствующими заинтересованными организациями был установлен Правилами и нормами технической эксплуатации жилищного фонда, утверждёнными Приказом Государственного комитета РФ по жилищной и строительной политике от 26 декабря 1997 года № 17-139, а также Правилами и нормами технической эксплуатации жилищного фонда, утверждёнными Постановлением Госстроя Российской Федерации от 27 сентября 2003 года № 170.

Демонтаж радиаторов в квартире нарушает систему отопления многоквартирного жилого дома. При отключении отдельных помещений от теплоснабжения требуется перерасчёт системы отопления, проведение мероприятий по устранению негативных последствий в связи с отключением отдельных помещений от отопления, которые могут быть проведены только в соответствии с действующим законодательством.

Поскольку демонтаж радиаторов системы отопления произведён без разрешения компетентного органа (доказательств обратного не представлено, а справка МУП ЖКХ «Морфлот» таковым не является), возможность одностороннего расторжения гражданином договора теплоснабжения путём демонтажа радиаторов отопления в своей квартире нормами действующего жилищного и гражданского законодательства не предусмотрена, в отсутствие доказательств оказания услуги ненадлежащего качества, оснований для освобождения Ш. от оплаты услуги теплоснабжения у суда первой инстанции не имелось.

При этом переоборудование системы теплоснабжения прежним собственником данного жилого помещения, о чём заявлял Ш., не влияет на обязанность ответчика вносить плату за коммунальные услуги, поскольку спорное жилое помещение приобретено Ш. по гражданско-правовой сделке купли-продажи, заключённой с физическим лицом, что свидетельствует о согласии ответчика при приобретении жилого помещения с его техническим состоянием.

Право нетрудоспособных родителей на обязательную долю в наследстве, оставшемся после смерти их детей, императивно установлено пунктом 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации и дополнительными условиями не ограничено.

Решением Южно-Сахалинского городского суда от 18 декабря 2014 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Сахалинского областного суда от 15 сентября 2015 года, П. и Б. признаны утратившими право на обязательную долю и исключены из числа наследников, имеющих право на обязательную долю в наследственном имуществе, оставшемся после смерти Н.

Пунктом 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя, его нетрудоспособные супруг и родители, а также нетрудоспособные иждивенцы наследодателя, подлежащие призванию к наследованию на основании пунктов 1 и 2 статьи 1148 настоящего Кодекса, наследуют независимо от содержания завещания не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля).

Согласно разъяснениям, содержащимся в подпункте «а» пункта 31 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», при определении наследственных прав в соответствии со статьями 1148 и 1149 ГК РФ необходимо иметь в виду, что к нетрудоспособным в указанных случаях относятся, в том числе, граждане, достигшие возраста, дающего право на установление трудовой пенсии по старости (пункт 1 статьи 7 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации») вне зависимости от назначения им пенсии по старости.

Из дела следует, что Н. завещала принадлежащую ей на праве собственности квартиру своему супругу В., о чём составлено завещание, которое наследодателем при жизни не изменялось и не отменялось.

После смерти Н. в установленный шестимесячный срок к нотариусу с заявлениями о принятии наследства и о выделении обязательной доли в завещанном наследственном имуществе обратились её родители - мать П. и отец Я., которые на момент смерти Н. являлись получателями трудовой пенсии по старости, а значит, в силу указанных выше норм, были нетрудоспособны.

08 октября 2010 года Я. умер, его дочь Б. (сестра умершей Н.) своевременно приняла оставшееся после смерти отца наследство.

Делая вывод об отсутствии у родителей Н. права на обязательную долю в наследственном имуществе, оставшемся после её смерти, суд первой инстанции сослался на отсутствие доказательств, свидетельствующих о нахождении П. и Я. на иждивении Н. в течение 12 месяцев, предшествующих её смерти. С данным выводом согласился суд апелляционной инстанции.

Вместе с тем судами не учтено, что право нетрудоспособных родителей на обязательную долю в наследстве, оставшемся после смерти их детей, императивно установлено пунктом 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации и дополнительными условиями не ограничено.

Кроме того, положениями части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что наследник может быть лишён права наследовать имущество только в случае признания его недостойным наследником. Такого способа защиты права, как признание наследника утратившим право на обязательную долю либо исключение его из круга наследников, имеющих данное право, нормы части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации не содержат, чему суд, разрешая заявленные требования, надлежащей оценки не дал.

Вывод судебной коллегии о переходе к Б. после смерти Я. права наследования обязательной доли в порядке наследственной трансмиссии противоречит положениям статьи 1156 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми наследственная трансмиссия имеет место лишь в случае, если наследник, призванный к наследованию по завещанию или по закону, умер после открытия наследства, не успев его принять в установленный срок.

Как указывалось выше, Я. принял наследство, оставшееся после смерти дочери Н., в установленный законом срок.

Из правовой позиции, изложенной в пункте 34 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», следует, что наследник, принявший наследство, считается собственником наследственного имущества, носителем имущественных прав и обязанностей со дня открытия наследства вне зависимости от факта государственной регистрации прав на наследственное имущество и её момента (если такая регистрация предусмотрена законом).

Таким образом, установлено специальное правило относительно момента приобретения права собственности на недвижимое имущество в порядке наследования: оно возникает с момента открытия наследства при условии его последующего принятия.

При этом, в силу положений главы 61, 63 и 64 Гражданского кодекса Российской Федерации, если наследник, призванный к наследованию, успел принять наследство (в том числе путём подачи нотариусу соответствующего заявления), но умер, не оформив своего права на него (не получив свидетельство о праве на наследство), наследственное имущество уже считается принадлежащим данному наследнику, и после его смерти к его наследникам переходит не право на принятие наследства, а само наследственное имущество.

Поскольку Я. в установленный законом срок принял наследственное имущество, оставшееся после смерти Н., в том числе обязательную долю в нём, именно это имущество, а не право на обязательную долю, после его смерти переходит в порядке наследования по закону к Б.

Так как права на обязательную долю в открывшемся после смерти Н. наследстве её сестра Б. не имеет в силу закона, принятия судебного решения об этом не требовалось.

Неправильное применение судом норм материального права привело к неверному разрешению спора, в связи с чем, принятые по делу судебные постановления президиумом Сахалинского областного суда были отменены с вынесением нового решения об отказе в иске.

Поскольку государственная пошлина относится к федеральным налогам и сборам, то к правоотношениям по уплате государственной пошлины при обращении в суды общей юрисдикции подлежат применению положения части 6 статьи 52 Налогового кодекса Российской Федерации и размер подлежащей оплате государственной пошлины исчисляется в полных рублях.

Определением мирового судьи судебного участка № 26 городского округа «Город Южно-Сахалинск» от 16 ноября 2015 года, оставленным без изменения апелляционным определением Южно-Сахалинского городского суда от 19 февраля 2016 года, возвращено заявление публичного акционерного общества Национальный банк «ТРАСТ» о вынесении судебного приказа о взыскании с Б. задолженности по кредитному договору.

Возвращая заявление, мировой судья указал, что в нарушение статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации ПАО НБ «Траст» не доплатил государственную пошлину в размере 23 копеек.

Размер и порядок исчисления государственной пошлины при подаче искового заявления имущественного характера, заявления о вынесении судебного приказа установлены пунктами 1, 2 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 3 Федерального конституционного закона от 04 июня 2014 года № 8-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации» и статью 2 Федерального конституционного закона «О Верховном Суде Российской Федерации», разъяснения по вопросам судебной практики применения законов и иных нормативных правовых актов арбитражными судами, данные Пленумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, сохраняют свою силу до принятия соответствующих решений Пленумом Верховного Суда Российской Федерации.

Пленумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в пункте 4 постановления от 11 июля 2014 года № 46 «О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах» дано разъяснение арбитражным судам, согласно которому применительно к пункту 6 статьи 52 Налогового кодекса Российской Федерации сумма государственной пошлины исчисляется в полных рублях: сумма менее 50 копеек отбрасывается, а сумма 50 копеек и более округляется до полного рубля.

Поскольку иные разъяснения Пленумом Верховного Суда Российской Федерации по вопросам применения законодательства о государственной пошлине не приняты, разъяснения Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июля 2014 года № 46 подлежали учёту при разрешении вопроса о выдаче судебного приказа.

Из материала следует, что ПАО НБ «Траст» при подаче заявления о выдаче судебного приказа уплатил государственную пошлину, исчисленную по правилам подпункта 1 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, и с учётом правила, установленного пунктом 6 статьи 52 Налогового кодекса Российской Федерации.

Таким образом, оснований для возвращения заявления о вынесении судебного приказа ввиду неоплаты заявленного требования не имелось, в связи с чем президиум Сахалинского областного суда отменил указанные судебные постановления, направив материал в суд первой инстанции для разрешения вопроса о выдаче судебного приказа.

Обязательным условием прямого возмещения убытков является причинение вреда только транспортным средствам в дорожно-транспортном происшествии в результате взаимодействия (столкновения) двух транспортных средств.

Решением Южно-Сахалинского городского суда от 27 января 2016 года И. отказано в удовлетворении предъявленного к ОАО «СОГАЗ» иска о взыскании страховой выплаты в размере 120 000 рублей, компенсации морального вреда и штрафа.

В обосновании иска И. указал, что 25 ноября 2014 года произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого принадлежащему истцу автомобилю причинены механические повреждения. Ответчик в выплате страхового возмещения отказал.

Согласно статье 1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Закон об ОСАГО) прямое возмещение убытков - возмещение вреда имуществу потерпевшего, осуществляемое в соответствии с настоящим законом страховщиком, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего - владельца транспортного средства.

Частью 1 статьи 12 Закона об ОСАГО предусмотрено, что заявление о страховой выплате в связи с причинением вреда имуществу потерпевшего направляется страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность лица, причинившего вред, а в случаях, предусмотренных частью 1 статьи 14.1 настоящего закона, страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность потерпевшего, направляется заявление о прямом возмещении убытков.

В силу части 1 статьи 14.1 Закона об ОСАГО потерпевший предъявляет требование о возмещении вреда, причинённого его имуществу, страховщику, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего, в случае наличия одновременно следующих обстоятельств: а) в результате дорожно-транспортного происшествия вред причинён только транспортным средствам, указанным в подпункте «б» настоящего пункта; б) дорожно-транспортное происшествие произошло в результате взаимодействия (столкновения) двух транспортных средств, гражданская ответственность владельцев которых застрахована в соответствии с настоящим Федеральным законом.

По смыслу приведённых правовых норм, обязательными условиями для прямого возмещения убытков являются совершение дорожно-транспортного происшествие в результате взаимодействия (столкновения) двух транспортных средств, в результате которого вред причинён только транспортным средствам.

Судом установлено, что 25 ноября 2014 года водитель М., управляя автомобилем «Ssang Yong Actyon Sports», двигаясь на восток, выехал на пр. Мира, чем создал помеху для движения автомобилю «Honda» под управлением И.

Водитель И., управляя автомобилем «Honda», двигаясь по пр. Мира, при возникновении опасности не справился с управлением, выехал за пределы полотна автодороги, совершив наезд на дорожный знак 2.4 ПДД.

В результате дорожно-транспортного происшествия дорожный знак 2.4 и автомобиль «Honda» получили механические повреждения; автомобиль «Ssang Yong Actyon Sports» под управлением М. механических повреждений не получил, поскольку в столкновении с автомобилем истца не участвовал.

Поскольку непосредственного взаимодействия (столкновения) двух транспортных средств в ходе дорожно-транспортного происшествия не было, ущерб причинён имуществу (дорожному знаку) третьего лица, суд пришёл к верному выводу об отсутствии правовых оснований для прямого возмещения убытков со страховщика И. - ОАО «СОГАЗ».

С этим выводом согласился суд апелляционной инстанции, оставив решение без изменения.

Поскольку ответчик правом на внесение подлежащих выплате денежных средств на депозит нотариуса в соответствии с положениями статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации не воспользовался, оснований для вывода о просрочке кредитора не имеется.

Решением Ногликского районного суда от 19 января 2016 года открытому акционерному обществу «Тихоокеанский Внешторгбанк» в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» отказано в удовлетворении исковых требований о взыскании с Б. задолженности по кредитному договору.

При этом суд пришёл к выводу о просрочке кредитора, поскольку Банк, признанный несостоятельным (банкротом), в отношении которого открыто конкурсное производство, надлежащим образом не уведомил заёмщика об изменении реквизитов, на которые он должен был вносить денежные средства, следовательно, задолженность образовалась по вине Банка.

С данным выводом правомерно не согласился суд апелляционной инстанции, указав следующее.

В силу пункта 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несёт ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.

Лицо признается невиновным в неисполнении обязательства, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

Согласно пункту 1 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации должник вправе внести причитающиеся с него деньги или ценные бумаги в депозит нотариуса, а в случаях, установленных законом, в депозит суда - если обязательство не может быть исполнено должником вследствие:

1) отсутствия кредитора или лица, уполномоченного им принять исполнение, в месте, где обязательство должно быть исполнено;

2) недееспособности кредитора и отсутствия у него представителя;

3) очевидного отсутствия определённости по поводу того, кто является кредитором по обязательству, в частности в связи со спором по этому поводу между кредитором и другими лицами;

4) уклонения кредитора от принятия исполнения или иной просрочки с его стороны.

Внесение денежной суммы или ценных бумаг в депозит нотариуса считается исполнением обязательства. Нотариус, в депозит которого внесены деньги или ценные бумаги, извещает об этом кредитора (пункт 2 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Судом установлено, что по условиям заключённого между открытым акционерным обществом «Тихоокеанский Внешторгбанк» и Б. кредитного договора уплата основного долга и процентов за пользование кредитом производится в соответствии с графиком, из которого следует, что погашение основного долга и процентов по кредиту производится ежемесячно.

Расчётом задолженности подтверждается, что начиная с 29 мая 2015 года, Б. обязанность по погашению кредита не исполняет, в связи с чем, образовалась задолженность, в том числе по основному долгу и процентам.

Поскольку ответчик правом на внесение подлежащих выплате денежных средств на депозит нотариуса в соответствии с положениями статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации не воспользовался, а значит не проявил той необходимой заботливости и осмотрительности, которые бы свидетельствовали обо всех предпринятых им мерах для исполнения обязательства, правовых оснований для отказа в удовлетворении иска у суда не имелось.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции, удовлетворив исковые требования.

Судебная практика по административным делам

Поскольку оспариваемый акт органа местного самоуправления адресован неопределённому кругу лиц, его действие рассчитано на неоднократное применение, он является нормативным правовым актом и требование о признании его незаконным подлежит рассмотрению в порядке главы 21 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Невельский городской прокурор обратился в суд в порядке статьи 208 Кодекса административного судопроизводства с административным исковым заявлением об оспаривании постановления администрации Невельского городского округа от 19 января 2016 года № 44, которым утверждены Порядок взаимодействия структурных подразделений администрации Невельского городского округа, предприятий, осуществляющих деятельность по содержанию автомобильных дорог общего пользования местного значения на территории муниципального образования «Невельский городской округ», ОГИБДД МВД России по Невельскому городскому округу, для организации содержания автомобильных дорог общего пользования местного значения в зимний период, ссылаясь на противоречие его положений федеральному законодательству.

Прекращая производство по делу, суд первой инстанции исходил из того, что оспариваемое постановление не отвечает признакам нормативного правового акта, а именно: регулирует отношения определённого круга структур, перечисленных в нём, и не устанавливает правила поведения, обязательные для исполнения неопределённым кругом лиц, что исключает рассмотрение дела в порядке главы 21 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Вместе с тем в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 31 марта 2015 года № 6-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 части 4 статьи 2 Федерального конституционного закона «О Верховном Суде Российской Федерации» и абзаца третьего подпункта 1 пункта 1 статьи 342 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой открытого акционерного общества «Газпром нефть» отмечено, что под нормативным правовым актом понимается письменный официальный документ, принятый (изданный) в определённой форме правотворческим органом в пределах его компетенции и направленный на установление, изменение или отмену правовых норм, а под правовой нормой – общеобязательное предписание постоянного или временного характера, рассчитанное на многократное применение.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2007 года № 48 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части», существенными признаками, характеризующими нормативный правовой акт, являются: издание его в установленном порядке управомоченным органом государственной власти, органом местного самоуправления или должностным лицом, наличие в нем правовых норм (правил поведения), обязательных для неопределённого круга лиц, рассчитанных на неоднократное применение, направленных на урегулирование общественных отношений либо на изменение или прекращение существующих правоотношений.

Пунктами 5 и 8 части 1 статьи 16 Федерального закона от 06 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» к вопросам местного значения городского округа отнесены дорожная деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения в границах городского округа и обеспечение безопасности дорожного движения на них, а также участие в предупреждении и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций в границах городского округа.

Согласно части 2 статьи 11 Федерального закона от 21 декабря 1994 года № 68-ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» органы местного самоуправления самостоятельно осуществляют подготовку и содержание в готовности необходимых сил и средств для защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, а также подготовку населения в области защиты от чрезвычайных ситуаций; осуществляют информирование населения о чрезвычайных ситуациях; создают при органах местного самоуправления постоянно действующие органы управления, специальные уполномоченные на решение задач в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций.

На основании статьи 43 Федерального закона от 06 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» глава местной администрации в пределах своих полномочий издаёт постановления местной администрации по вопросам местного значения, входящие в систему муниципальных правовых актов.

Из преамбулы оспариваемого постановления следует, что оно издано в целях предупреждения и сокращения сроков ликвидации чрезвычайных ситуаций, вызванных обильными снегопадами и снежными заносами, организацией современного взаимодействия структурных подразделений администрации Невельского городского округа, предприятий, осуществляющих деятельность по содержанию автомобильных дорог общего пользования местного значения на территории муниципального образования «Невельский городской округ», ОГИБДД МВД России по Невельскому городскому округу и организации содержания автомобильных дорог общего пользования местного значения в зимний период, обеспечению безопасности дорожного движения и бесперебойного движения транспорта во время неблагоприятных погодных условий в зимний период. Таким образом, постановление органа местного самоуправление направлено на регулирование вопросов местного значения.

Постановление администрации от 19 января 2016 года № 44 подписано мэром Невельского городского округа от имени исполнительного органа местного самоуправления и опубликовано в газете «Невельские новости» 11 февраля 2016 года № 9 (10892).

Анализ содержания оспариваемой части Порядка позволяет сделать вывод о том, что некоторые его положения адресованы неопределённому кругу лиц (пункт 5), действие акта рассчитано на неоднократное применение, а именно, при наступлении неблагоприятных условий в зимний период.

Поскольку оспариваемое постановление является нормативным правовым актом и подлежит рассмотрению в порядке главы 21 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, апелляционным определением определение суда отменено и административное дело направлено в суд первой инстанции для рассмотрения его по существу.

Отказ в принятии административного искового заявления о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя и вынесенных им актов по основаниям, предусмотренным пунктом 3 части 1 статьи 128 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, признан незаконным.

В. обратилась в суд с административным исковым заявлением к отделу судебных приставов по Корсаковскому району Управления Федеральной службы судебных приставов России по Сахалинской области о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя и актов судебного пристава-исполнителя.

Определением судьи Корсаковского городского суда от 10 мая 2016 года в принятии административного искового заявления отказано на основании пункта 3 части 1 статьи 128 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, ввиду того, что оспариваемые акты судебного пристава-исполнителя не могут быть самостоятельным предметом оспаривания, так как не нарушают и не затрагивают права, свободы и законные интересы административного истца, они могут служить доказательствами доводов сторон исполнительного производства при обжаловании постановлений, действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя.

Судебная коллегия по административным делам не согласилась с выводами суда, указав следующее.

В соответствии со статьёй 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод (часть 1); решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (часть 2).

В соответствии с частью 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее - КАС РФ) гражданин, организация, иные лица могут обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа, наделённого публичными полномочиями, если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

Согласно части 1 статьи 222 КАС РФ судья отказывает в принятии к производству суда административного искового заявления о признании незаконными решений, действий (бездействия) органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, по основаниям, указанным в части 1 статьи 128 настоящего Кодекса.

В силу пункта 3 части 1 статьи 128 КАС РФ, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, судья отказывает в принятии административного искового заявления в случае, если из административного искового заявления об оспаривании решения или действия (бездействия) не следует, что этими актом, решением или действием (бездействием) нарушаются либо иным образом затрагиваются права, свободы и законные интересы административного истца.

Как установлено частью 1 статьи 121 Федерального закона от 02 октября 2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», постановления судебного пристава-исполнителя и других должностных лиц службы судебных приставов, их действия (бездействие) по исполнению исполнительного документа могут быть обжалованы сторонами исполнительного производства, иными лицами, чьи права и интересы нарушены такими действиями (бездействием), в порядке подчинённости и оспорены в суде.

Из содержания приложенных к административному исковому заявлению обжалуемых актов усматривается, что в них зафиксировано поведение В. как стороны исполнительного производства (должника) на приёме у судебного пристава-исполнителя, а также её отказ от явки к судебному приставу.

Учитывая, что нарушение должником законодательства об исполнительном производстве, выражающееся в невыполнении законных требований судебного пристава-исполнителя, может повлечь административную ответственность, оспариваемые В. акты безусловно затрагивают её права и законные интересы.

Вместе с тем, при отсутствии данных о возбуждении дела об административном правонарушении, вывод судьи о том, что оспариваемые акты могут служить доказательствами по иным делам является преждевременным и основан на неправильном применении норм процессуального права.

Апелляционным определением определение судьи отменено, материал направлен в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии административного искового заявления к производству суда.

В случае оспаривания постановлений, действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя другая сторона исполнительного производства (взыскатель или должник) подлежит привлечению к участию в деле в качестве заинтересованного лица.

Т. обратилась в суд с административным исковым заявлением к отделу судебных приставов по Анивскому району Управления Федеральной службы судебных приставов России по Сахалинской области, в котором просила признать незаконными постановления об обращении взыскания на ее пенсию.

Решением Анивского районного суда в удовлетворении административного искового заявления отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам решение суда отменено с учётом следующего.

В соответствии с пунктами 2 и 4 части 1 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями отмены решения суда первой инстанции в любом случае являются рассмотрение административного дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного заседания и принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлечённых к участию в деле.

Согласно абзацу 2 пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнения исполнительного производства» в случае оспаривания постановлений, действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя другая сторона исполнительного производства (взыскатель или должник) подлежит привлечению к участию в деле в качестве заинтересованного лица.

Вопрос о вступлении в административное дело заинтересованных лиц должен разрешаться судом при подготовке административного дела к судебному разбирательству (пункт 3 части 3 статьи 135 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

В случае, если заинтересованное лицо вступило в административное дело или привлечено к участию в административном деле после начала судебного разбирательства, подготовка к судебному разбирательству и судебное разбирательство начинаются сначала (часть 6 статьи 47 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 140 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в случае разбирательства административного дела в судебном заседании о времени и месте судебного заседания обязательно извещаются лица, участвующие в деле, иные участники судебного разбирательства.

Рассматривая и разрешая требования должника Т. об оспаривании постановлений судебного пристава-исполнителя, вынесенных в рамках исполнительного производства, суд первой инстанции, в нарушение приведённых выше требований процессуального закона, не привлёк к участию в деле в качестве заинтересованного лица взыскателя – публичное акционерное общество «Совкомбанк», не известил его о времени и месте рассмотрения административного дела.

Данное нарушение в силу пунктов 2 и 4 части 1 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации влечёт безусловную отмену решения суда первой инстанции.

Согласно пункту 3 статьи 309 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации по результатам рассмотрения апелляционных жалобы суд апелляционной инстанции вправе отменить решение суда и направить административное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, в том числе, в случаях, если административное дело рассмотрено в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, или если судом был разрешён вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлечённых к участию в административном деле.

В связи с допущенными существенными нарушениями норм процессуального права решение суда отменено по указанным выше основаниям, а дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Суд вправе с учётом степени вины должника в неисполнении в срок требований исполнительного документа, иных существенных обстоятельств, освободить должника от взыскания исполнительского сбора не только при разрешении требований об освобождении от его взыскания, но и при разрешении требований об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора.

Администрация города Южно-Сахалинска обратилась в суд с административным иском, в котором просила признать незаконным постановление судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора, считая, что основания для взыскания этого сбора отсутствуют, поскольку ими предприняты меры, направленные на исполнение требований исполнительного документа, однако выполнить необходимые работы в установленный решением суда срок они не смогли по уважительным причинам. Так, приведение улицы, указанной в судебном решении, в соответствие с проектом организации дорожного движения относится к работам капитального характера, которые запланировано провести до 2017 года в рамках реализации муниципальной программы по развитию транспортной инфраструктуры и дорожного хозяйства городского округа «Город Южно-Сахалинск». Финансирование работ должно производится через муниципальное казённое учреждение «Управление капитального строительства» по заключённым муниципальным контрактам в пределах выделенных бюджетных средств на соответствующий бюджетный год, а контракты заключаются на конкурсной основе по правилам Федерального закона от 05 апреля 2013 года № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». Для выполнения предусмотренных законом процедур требуется длительный срок.

Решением Южно-Сахалинского городского суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Делая вывод о законности постановления о взыскании исполнительского сбора, суд первой инстанции исходил из того, что у судебного пристава-исполнителя имелись основания для взыскания с администрации города Южно-Сахалинска исполнительского сбора, поскольку должник в установленный срок не исполнил в полном объёме требования исполнительного документа и не представил судебному приставу-исполнителю доказательств, подтверждающих уважительность причин неисполнения.

Между тем в пункте 74 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 года № 50 разъяснено, что суд вправе с учётом степени вины должника в неисполнении в срок исполнительного документа, иных существенных обстоятельств уменьшить размер исполнительского сбора не более чем на одну четверть от размера, установленного частью 3 статьи 112 Закона об исполнительном производстве, либо освободить должника от его взыскания не только при разрешении требований об уменьшении размера исполнительского сбора или освобождении от его взыскания, но и при разрешении требований об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора.

Поскольку суд не связан основаниями и доводами требований об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя, он вправе установить обстоятельства, свидетельствующие о необходимости уменьшить размер исполнительского сбора, освободить должника от его взыскания на основании исследованных в судебном заседании доказательств, даже если стороны на данные обстоятельства не ссылались (части 6, 7, 9 статьи 112 Закона об исполнительном производстве, часть 3 статьи 62 КАС РФ, часть 4 статьи 200 АПК РФ).

В пункте 75 этого же Постановления разъяснено, что при применении положений пункта 7 статьи 112 Закона об исполнительном производстве об освобождении должника от взыскания исполнительского сбора судам следует исходить из того, что основанием освобождения субъекта предпринимательской деятельности от взыскания могут являться только обстоятельства непреодолимой силы (пункт 3 статьи 401 ГК РФ).

Иные лица могут быть освобождены от уплаты исполнительского сбора исходя из положений пункта 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации, если они приняли все меры для надлежащего исполнения содержащегося в исполнительном документе требования. Если такие меры не принимались, то отсутствие у должника, в том числе органа государственной (муниципальной) власти или бюджетного (муниципального) учреждения, необходимых средств для выполнения требований исполнительного документа само по себе не является основанием для освобождения от уплаты исполнительского сбора.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 30 июля 2001 года № 13-П, исполнительский сбор представляет собой санкцию штрафного характера, то есть возложение на должника обязанности произвести определённую дополнительную выплату в качестве меры его публично-правовой ответственности, возникающей в связи с совершенным им правонарушением в процессе исполнительного производства. Из этого следует, что в качестве штрафной санкции исполнительский сбор должен отвечать вытекающим из Конституции Российской Федерации требованиям, предъявляемым к такого рода мерам юридической ответственности, одним из принципов которой является наличие вины как элемента субъективной стороны правонарушения (статьи 49, 50, 52 - 54, 55 Конституции Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несёт ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.

Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ).

Исходя из вышеизложенного, формальный подход при разрешении требования о признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора недопустим. Вопросы о степени вины должника в неисполнении исполнительного документа в срок, предоставленный для добровольного исполнения, наличия или отсутствия оснований для ответственности за нарушение обязательства подлежали выяснению при рассмотрении судом заявленных требований.

Вместе с тем данные обстоятельства судом первой инстанции не устанавливались, представленные администрацией города Южно-Сахалинска доказательства, обосновывающие несвоевременное исполнение требований исполнительного документа, в нарушение требований статей 70, 84, 178, 180 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации предметом исследования и оценки суда не являлись.

Судом также не принято во внимание, что администрацией города Южно-Сахалинска и Департаментом городского хозяйства администрации города Южно-Сахалинска принимаются меры по исполнению решения суда.

Так, постановлением администрации города Южно-Сахалинска от 20 августа 2014 года № 1529-па утверждена муниципальная программа «Развитие транспортной инфраструктуры и дорожного хозяйства «Город Южно-Сахалинск» на 2015-2020 годы», согласно которой на 2015-2017 годы запланирован капитальный ремонт в числе прочих, улицы 2-я Центральная в планировочном районе Хомутово, в том числе разработка проектно-сметной документации. Исполнителем муниципальной программы в указанной части определено муниципальное казённое учреждение «Управление капитального строительства».

После подготовки и проведения открытого конкурса, 10 июля 2015 года Департаментом городского хозяйства и Обществом с ограниченной ответственностью «СибДор» заключён муниципальный контракт № 118/07 на выполнение комплекса работ по внесению изменений и дополнений в «Проект организации дорожного движения и обустройства улично-дорожной сети городского округа «Город Южно-Сахалинск», куда входит и улица 2-я Центральная планировочного района Хомутово.

Работы по указанному муниципальному контракту выполнены, акт приёма выполненных работ подписан 30 ноября 2015 года.

Для обустройства автомобильной дороги по ул. 2-я Центральная в соответствии с разработанным проектом организации дорожного движения необходимо заключение муниципального контракта с непосредственным исполнителем (подрядчиком).

Согласно Положению по организации реконструкции и капитального ремонта автомобильных дорог общего пользования местного значения в Сахалинской области, утверждённому распоряжением Министерства строительства Сахалинской области от 01 ноября 2011 года № 26, для выполнения работ по реконструкции и капитальному ремонту автомобильных дорог общего пользования требуется подготовка и проведение торгов, заключение договора на организацию и выполнение ремонтно-строительных работ в соответствии с действующим Федеральным законом от 05 апреля 2013 года № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее - Федеральный закон № 44-ФЗ).

При этом из положений частей 1 и 11 статьи 21 Федерального закона № 44-ФЗ следует, что основанием для осуществления закупок являются планы-графики содержащие перечень закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд на финансовый год (п. 1).

Заказчики осуществляют закупки в соответствии с информацией, включённой в планы-графики в соответствии с частью 3 настоящей статьи. Закупки, не предусмотренные планами-графиками, не могут быть осуществлены (п. 11).

Из анализа приведённых норм следует, что контрактная система планирования и проведения работ для муниципальных нужд, установленная Федеральным законом № 44-ФЗ, а также порядок целевого бюджетного финансирования работ по обустройству улиц города в рамках муниципальной программы, не зависят от воли администрации города Южно-Сахалинска, что свидетельствует о наличии объективных причин и отсутствии вины должника в неисполнении решения суда в установленный для добровольного исполнения срок до 31 декабря 2015 года.

То обстоятельство, что должник не уведомил судебного пристава-исполнителя о причинах, в связи с которыми невозможно исполнить решение суда в установленный срок, само по себе не свидетельствует о его виновности в неисполнении судебного акта. В данном случае обстоятельством, препятствующим своевременному исполнению, являются особенности планирования и выполнения работ для муниципальных нужд, требующие значительных временных затрат, чего суд первой инстанции не учёл.

Принимая во внимание данные обстоятельства, судебная коллегия пришла к выводу о наличии оснований для освобождения должника от уплаты исполнительского сбора, в связи с чем изменила решение суда.

Судебная практика по делам об административных правонарушениях

Неправильное исчисление срока административного задержания, который засчитывается в срок отбытия административного ареста, повлекло изменение судебного акта.

Постановлением судьи Южно-Сахалинского городского суда от 15 апреля 2016 года Х. признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и ему назначено наказание в виде административного ареста на 3 суток.

Кроме того, постановлено: срок отбытия ареста Х. исчислять с 12 часов 50 минут 15 апреля 2016 года; в срок отбытия ареста зачесть период его задержания с 2 часов 50 минут до 11 часов 10 минут 15 апреля 2016 года.

Данное судебное постановление решением судьи Сахалинского областного суда от 13 мая 2016 года изменено по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 27.1 и частью 1 статьи 27.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях административное задержание является одной из мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, применяемой в целях обеспечения своевременного и правильного рассмотрения дела об административном правонарушении и исполнения принятого по делу постановления, и определяется как кратковременное ограничение свободы физического лица.

Частью 3 статьи 3.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях предусмотрено, что срок административного задержания включается в срок административного ареста.

Указанной норме закона корреспондирует часть 3 статьи 32.8 Кодекса, согласно которой срок административного задержания засчитывается в срок административного ареста.

В силу части 3 и 4 статьи 27.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях лицо, в отношении которого ведётся производство по делу об административном правонарушении, влекущем в качестве одной из мер административного наказания административный арест, может быть подвергнуто административному задержанию на срок не более 48 часов. Срок административного задержания лица исчисляется с момента доставления в соответствии со статьёй 27.2 настоящего кодекса, а лица, находящегося в состоянии опьянения, - со времени его вытрезвления.

Таким образом, целью административного задержания как обеспечительной меры по делам, влекущим административный арест, является создание условий для своевременного рассмотрения дела, принятия решения и его последующего исполнения.

Из системного анализа приведённых норм следует, что срок административного задержания, который засчитывается в срок административного ареста, подлежит исчислению со времени доставления лица в соответствии со статьёй 27.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в орган внутренних дел до рассмотрения дела.

Как следует из материалов дела, Х. доставлен в орган внутренних дел в 2 часа 50 минут 15 апреля 2016 года и в отношении него составлен протокол об административном задержании. На вытрезвлении он не находился.

В данном протоколе имеется отметка о прекращении его содержания в комнате для задержанных в 11 часов 10 минут 15 апреля 2016 года в связи с необходимостью доставления в суд для рассмотрения дела об административном правонарушении, что само по себе не свидетельствует о прекращении его административного задержания и снятии кратковременных ограничений в свободе.

В 12 часов 50 минут судей по делу принято решение.

Таким образом, исключение периода с 11 часов 10 минут до 12 часов 50 минут 15 апреля 2016 г. из срока административного задержания не может быть признано обоснованным.

Из разъяснений, приведённых в пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 г. № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», следует, что в постановлении о назначении административного ареста судье следует указать момент, с которого подлежит исчислению срок ареста. При определении начального момента течения этого срока необходимо иметь в виду часть 4 статьи 27.5 КоАП РФ, согласно которой срок административного задержания лица исчисляется со времени доставления в соответствии со статьёй 27.2 КоАП РФ, а лица, находящегося в состоянии опьянения, - со времени его вытрезвления.

Поскольку административное задержание Х. до момента рассмотрения дела не прерывалось, постановление судьи в части исчисления срока административного ареста и зачёта периода административного задержания изменено путём указания начального момента течения срока административного ареста – момента его доставления в орган внутренних дел - с 2 часов 50 минут 15 апреля 2016 года.

Нарушение права лица пользоваться юридической помощью защитника повлекло отмену постановления должностного лица СБ ДПС ГИБДД ОР УМВД России по Сахалинской области и судебного решения по делу о привлечении к административной ответственности по части 1 статьи 12.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Постановлением временно исполняющего обязанности заместителя командира СБ ДПС ГИБДД ОР УМВД России по Сахалинской области, оставленным без изменения решением судьи Южно-Сахалинского городского суда, Д. привлечён к административной ответственности по части 1 статьи 12.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 500 рублей.

Указанное постановление Д. и его защитник К. обжаловали в суд.

Проверка законности данных актов показала следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 12.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях управление транспортным средством при наличии неисправностей или условий, при которых в соответствии с Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанностями должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения эксплуатация транспортного средства запрещена, за исключением неисправностей и условий, указанных в частях 2 - 7 настоящей статьи, - влечёт предупреждение или наложение административного штрафа в размере пятисот рублей.

Оставляя без изменения постановление о привлечении Д. к ответственности, судья пришёл к выводу о доказанности вменённого ему состава правонарушения и соблюдении процедуры привлечения его к ответственности.

Вместе с тем с указанным выводом не согласился судья Сахалинского областного суда.

В силу части 1 статьи 1.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.

 В соответствии с частью 1 статьи 25.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях лицо, в отношении которого ведётся производство по делу, вправе, в частности, пользоваться юридической помощью защитника. 

Согласно пункту 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 года № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», если лицо, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, изъявит желание иметь для оказания юридической помощи защитника, то адвокат или иное лицо, приглашённое им для осуществления защиты при рассмотрении дела, должны быть допущены к участию в деле при условии соблюдения требований, перечисленных в части 3 статьи 25.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

В соответствии с частью 3 статьи 25.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях полномочия лица, оказывающего юридическую помощь, удостоверяются доверенностью, оформленной в соответствии с законом.

В силу части 5 статьи 25.5 названного Кодекса защитник и представитель, допущенные к участию в производстве по делу об административном правонарушении, вправе знакомиться со всеми материалами дела, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, участвовать в рассмотрении дела, обжаловать применение мер обеспечения производства по делу, постановление по делу, пользоваться иными процессуальными правами в соответствии с настоящим Кодексом.

Как следует из материалов дела, 21 сентября 2015 года в отношении Д. по факту управления им автомобилем, в систему выпуска отработавших газов которого внесены изменения без разрешения государственной инспекции безопасности дорожного движения, составлен протокол об административном правонарушении. В данном протоколе Д. указал о желании воспользоваться услугами защитника. Рассмотрение данного дела назначено на 02 октября 2015 года в 16:00 часов.

25 сентября 2015 года защитник Д. – К. обратился к командиру СБ ДПС ГИБДД ОР УМВД России по Сахалинской области с ходатайством об ознакомлении его с материалами дела и извещении о дате и времени его рассмотрения.

Согласно приложению к ходатайству в подтверждение полномочий на защиту интересов Д. защитник К. представил нотариально удостоверенную копию доверенности.

При таких обстоятельствах у должностного лица возникла обязанность уведомить защитника о месте и времени рассмотрения дела и предоставить возможность реализовать предоставленные ему права.

Между тем 02 октября 2015 года дело об административном правонарушении рассмотрено в отсутствие Д. и его защитника К., не уведомленного о месте и времени рассмотрения дела.

Указанное процессуальное нарушение является существенным, поскольку не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.

В этой связи постановление по делу и решение судьи признаны незаконными и отменены.